Верховный Суд опубликовал Определение от 12 ноября по делу № 18-КГ24-201-К4, в котором выявил множество ошибок судов трех инстанций, допущенных ими при рассмотрении иска прокурора об обязании анапского аэропорта заключить договор о метеорологическом обеспечении с конкретным юрлицом.
Ранее заместитель Новороссийского транспортного прокурора, действуя в интересах РФ и в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, обратился в суд с иском к ОАО «Аэропорт "Анапа”». Он требовал обязать ответчика обеспечить надлежащее метеорологическое обеспечение аэропорта согласно требованиям Воздушного кодекса, Федеральных авиационных правил «Предоставление метеорологической информации для обеспечения полетов воздушных судов», утвержденных Приказом Минтранспорта России от 3 марта 2014 г. № 60, инструкции по метеорологическому обеспечению полетов на аэродроме Анапа (Витязево), утвержденной управляющим директором ответчика 1 сентября 2021 г., путем заключения договора с ФГБУ «Авиаметтелеком Росгидромета».
Суд удовлетворил иск, посчитав, что инструкция по метеорологическому обеспечению полетов – это руководящий документ для аэродромного метеорологического органа и оператора аэродрома, требования которого они обязаны выполнять. Инструкция по метеорологическому обеспечению полетов на аэродроме Анапа (Витязево) предусматривает, что метеорологическая информация для наземных служб ответчика предоставляется в рамках договора о предоставлении специализированной гидрометеорологической информации. В настоящее время такой договор «Аэропортом "Анапа”» с учреждением «Авиаметтелеком Росгидромета», входящим в систему Росгидромета, не заключен, при этом сам ответчик указывал, что аэропорт организовал наблюдение за явлениями погоды из альтернативных источников. В связи с этим ответчик не доказал факт исполнения требований ВК РФ, ФАП и инструкции по метеорологическому обеспечению полетов на аэродроме Анапа (Витязево), а наблюдение за явлениями погоды из альтернативных источников не может быть надлежащим метеорологическим обеспечением в аэропорту. Апелляция и кассация поддержали это решение.
Изучив кассационную жалобу аэропорта, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда напомнила, что процессуальный закон не определяет прокурора как сторону гражданского процесса, он является лицом, выступающим от своего имени в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц, поэтому его интерес – это предусмотренная законом возможность требовать от своего имени защиты права другого лица. Соответственно, прокурор в гражданском процессе занимает положение процессуального истца, истцом в материальном смысле является то лицо, в защиту прав, свобод или законных интересов которого прокурор предъявил иск. Согласно ч. 3 ст. 131 ГПК РФ в иске, предъявляемом прокурором в защиту интересов РФ, ее субъектов, муниципальных образований или в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, должно быть указано, в чем конкретно заключаются их интересы, какое право нарушено, а также должна содержаться ссылка на закон или иной НПА, предусматривающие способы защиты этих интересов.
В этом деле, как отметил ВС, нижестоящими судами не установлено, какое именно право РФ предположительно нарушено ответчиком и защищается прокурором путем предъявления им иска о возложении на хозяйствующие субъекты обязанности заключить гражданско-правовой договор. Прокурор также не указал, а суды не установили, как такой способ защиты может восстановить предположительно нарушенные права неопределенного круга лиц. Суды также не учли, что свобода договора участников гражданских правоотношений может быть ограничена лишь на основании закона или добровольно принятыми на себя обеими сторонами предполагаемого договора обязательствами.
Как пояснил Верховный Суд, закон предусматривает обязанность «Аэропорта "Анапа”» быть обеспеченным актуальной метеорологической информацией для обеспечения безопасности полетов и, соответственно, права неопределенного круга лиц на безопасность их жизни и здоровья. Закон, возлагающий на аэропорт обязанность заключить договор о предоставлении специализированной гидрометеорологической информации с юрлицом, определенным прокурором, самим прокурором в иске не приведен и не определен судом при вынесении решения. Юридически значимым обстоятельством по этому делу являлось то, обладает ли ответчик при осуществлении своей деятельности необходимой гидрометеорологической информацией, позволяющей обеспечить право неопределенного круга лиц на безопасность жизни и здоровья при перелетах.
«Защищая данное право путем возложения на ответчика обязанности заключить гражданско-правовой договор, суд между тем не установил, было ли данное право нарушено и как оно подлежит защите. Возможна ли как таковая защита прав неопределенного круга лиц путем возложения обязанности на хозяйствующие субъекты заключить гражданско-правовой договор, суд не выяснял», – заметил ВС, добавив, что ответчик ссылался на организацию наблюдения за явлениями погоды из альтернативных источников. При этом аэропорт является юрлицом, занимающимся предпринимательской деятельностью, он свободен в выборе контрагентов при заключении гражданско-правовых договоров.
Суд также отметил, что нижестоящие инстанции не указали, каким законом предусмотрено, что организация, предоставляющая специализированную гидрометеорологическую информацию, должна отвечать перечисленным требованиям, таким как наличие специальной лицензии, ведение деятельности в Краснодарском крае и т.п. Было ли ответчиком организовано наблюдение за явлениями погоды из альтернативных источников, суды не проверили, необоснованно отвергнув его доводы. Не учтено и то, что ст. 11.3.1 КоАП РФ за нарушение требований авиационной безопасности предусмотрена административная ответственность, а не гражданско-правовая.
Судебная коллегия указала, что резолютивная часть решения первой инстанции также не соответствует требованиям действующего регулирования: обязывая аэропорт заключить договор с ФГБУ«Авиаметтелеком Росгидромета», суд не определил условия такого договора. Само учреждение, на которое решением суда возложена равная с ответчиком обязанность заключения договора, привлечено к участию в деле в качестве третьего лица, а не ответчика, процессуальный статус которого позволяет понудить его к совершению каких-либо действий. Кроме того, «Авиаметтелеком Росгидромета» не выступал по этому делу и в качестве истца, в пользу которого совершаются такие действия.
«При этом суд не дал оценки доводам ответчика о том, что фактически настоящий иск заявлен прокурором в интересах учреждения, поскольку ограничение судебным решением свободы выбора контрагента ответчиком позволяет учреждению избежать конкуренции со стороны иных участников гражданского оборота. Кроме того, ссылаясь в обоснование своих заключений на материалы прокурорской проверки, суд самостоятельно изложенные в них обстоятельства не устанавливал, чем нарушил принцип непосредственности судебного разбирательства, закрепленный в ч. 1 ст. 157 и ч. 1 ст. 67 ГПК РФ», – заключил Верховный Суд, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и вернув дело на новое рассмотрение.
Декан юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ Гульнара Ручкина выразила удивление количеством нарушений, выявленных Верховным Судом, которые должны были устраняться судами апелляционной и кассационной инстанций. «Зампрокурора подает иск в защиту неопределенного круга лиц и РФ с требованием к ответчику заключить договор. Речь идет о двусторонней сделке хозяйствующих субъектов. Второе лицо по этой сделке указано как третье лицо в судебном процессе. Хотя второе лицо по сделке следовало также указывать как ответчика, поскольку такой статус позволит понудить его к совершению определенных действий, в данном случае к заключению договора. ВС РФ указал как раз на то, что решение должно быть исполнимым, однако требование к одному лицу заключить договор в целях защиты неопределенного круга лиц видится казусным еще на стадии подачи иска в суд. Кроме того, ВС уже ранее указывал на то, что при принятии решения об обязании заключить договор суд в резолютивной части решения указывает условия этого договора, который считается заключенным на этих условиях с момента вступления в законную силу решения суда, чего не было сделано судом в первой инстанции, суд не определил условия договора. Не увидели нарушений и вышестоящие инстанции», – отметила она.
Эксперт отметила, что нижестоящими судами не установлено, какое именно право РФ предположительно нарушено ответчиком и защищается прокурором путем инициирования иска о возложении на хозяйствующие субъекты обязанности заключить гражданско-правовой договор. «Суды также не исследовали и не дали правовую оценку доводам ответчика об альтернативных способах получения им информации о погоде, на что также указал ВС. Особо стоит подчеркнуть нарушение принципа непосредственности судебного разбирательства, закрепленного в ч. 1 ст. 157 и ч. 1 ст. 67 ГПК РФ. Нарушение такого фундаментального процессуального принципа заключалось в том, что, ссылаясь в обоснование своих заключений на материалы прокурорской проверки, суд самостоятельно не устанавливал изложенные в них обстоятельства. Таким образом, поводом к отмене судебных актов послужил целый перечень нарушений, отраженных в определении ВС РФ», – заключила Гульнара Ручкина.
Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев также отметил, что в этом деле судами нижестоящих инстанций был допущен целый «букет» нарушений норм как процессуального права, так и материального. «ВС в очередной раз указывает нижестоящим судам на необходимость соблюдения процессуальных норм при ведении судебного разбирательства, а также установленных требований к содержанию судебного решения. Отдельно стоит отметить, что прокуратура обратилась в суд фактически с иском о понуждении ОАО "Аэропорт "Анапа” заключить договор с ФГБУ "Авиаметтелеком Росгидромета”. С иском о понуждении к заключению договора можно обратиться в суд только тогда, когда законом или добровольно принятым стороной правоотношения обязательством установлена обязанность заключить договор. При этом ответчиком по таким искам выступает сторона указанных спорных правоотношений. ФГБУ же в деле было привлечено в качестве третьего лица. Кроме того, прокуратурой не был приведено нормативное обоснование для обязания заключения указанного договора. На все это правомерно указал ВС как на грубые нарушения», – отметил он.
Юрист Дарья Петрова отметила: наибольший интерес в этом деле вызывает то, что аэропорт согласно разъяснениям ВС мог не соблюдать инструкцию по метеорологическому обеспечению полетов на аэродроме, утвержденную им самим. «Согласно фабуле дела эта инструкция предусматривала заключение договора о предоставлении специализированной гидрометеорологической информации. Однако этот договор не был заключен, соответствующая информация запрашивалась из альтернативных источников, что нижестоящие суды расценили как нарушения. Однако ВС обратил внимание на недоисследованность такого обстоятельства, что означает потенциальную допустимость получения такой информации из альтернативных источников. Он подчеркнул, что в таком случае необходимо исследовать, не нарушает ли такой способ получения гидрометеорологической информации права и охраняемые законы граждан. Если таких нарушений не будет установлено, то, как видится, этот способ получения информации должен быть признан законным. И это создает большую свободу действий аэропортов при обеспечении выполнения обязательных требований к их деятельности», – заметила она.
Однако, по словам эксперта, открытым остается вопрос о том, почему ВС санкционировал отступление от инструкции по метеорологическому обеспечению полетов на аэродроме, утвержденной самим аэропортом. «Если аэропорт посчитал возможным запрашивать гидрометеорологическую информацию из альтернативных источников и перешел на такой порядок работы, то почему не были внесены соответствующие изменения в инструкцию и какой тогда вообще смысл утверждать ее, если она не соблюдается, хотя бы это и не влечет нарушение прав и законных интересов третьих лиц? Этот вопрос пока остается без ответа и в какой-то мере может санкционировать хаос в документообороте компаний», – резюмировала Дарья Петрова.